Страшно, когда дети лишаются детства из-за войны, катастроф, наводнений или цунами. Еще страшнее, когда детства малышей лишают собственные родители. Этот дом в селе Ракиты Алтайского края все обходили стороной — от него будто веяло чем-то холодным, зловещим. Людей соседи там особо не наблюдали — Олеся Лопина, прописанная в доме, часто уходила, занятая то ли работой, то ли своим новым избранником.
Проходивший однажды под окнами сельчанин вдруг услышал детские крики. „Показалось, — подумал он. — В ТАКОМ доме? Дети?“ Чтобы окончательно развеять все сомнения, сосед подошел поближе к окну. Какого же было его удивление, когда среди жуткой грязи, рваной мебели и ободранных стен он разглядел детские лица! Мужчина немедленно вызвал полицию.
Убедившись в том, что внутри действительно плакали дети, офицер Станислав Асташенко выломал дверь — действовать нужно было немедленно. Зайдя в дом, даже бывалые следователи в буквальном смысле погрузились в шок — от увиденного слова с трудом подбирались в голове. „Я такого даже в концлагере не видел“, — рассказывает пожилой сосед. В комнате даже при дневном свете, казалось, было очень темно. Оглядев помещение, следователи почувствовали себя в страшном сне: среди жуткого хлама, поломанной мебели, тараканов, подъедающих крошки по углам, на грязном полу сидели дети, прикованные к трубе тяжелой цепью. Рядом стояло ведро с водой и горшок, чтобы можно было сходить в туалет.
Малыши кричали и плакали — звали маму на помощь. Так, без еды, с грязной водой в ведре их частенько оставляли одних на несколько часов. А иногда и на пару дней.
Дело об этом вопиющем случае родительской жестокости и безответственности было передано в суд. В ходе расследования выяснилось, что приковывал детей отчим — новый возлюбленный их матери, Олеси Лопиной. Женщина допускала эти зверства по отношению к детям и даже поддерживала Николая, своего любимого, в его методах: „Были бы они нормальными детьми. А то их одних не оставишь: они бегают везде, могут куда-нибудь залезть, что-нибудь сломать…“Детям, вообще, свойственно быть активными, разве нет?
Детей Олеся в основном не кормила. А если и кормила, то… голубями! „Мы настреляем мешок и варим — мясо-то охота! — без зазрения совести признается мать. — И дети ели, конечно! Дети у меня все ели!“ Олеся и Николай отвечали следователям с вопросительным выражением лица. А что не так? Голуби, цепи, пинки и истязания, страх и боль — надо же как-то воспитывать детей, в конце концов?! В ответ хотелось лишь отвернуться и промолчать — от такого невежества на глазах выступили слезы.
Олеся была лишена родительских прав, Николай — арестован. Дети теперь с удовольствием живут у бабушки в соседней деревне. К ней невестка малышей раньше не пускала.
Прожив у своей бабушки, Татьяны Ивановны Бридихиной, всего лишь неделю, дети заметно поправились, начали улыбаться, весело играть и без страха общаться с людьми. "Все еще кошмары снятся — ночами с криками просыпаются, — говорит бабушка. — Но уже идут на поправку".
Сейчас администрация района занимается улучшением жилищных условий Татьяны Ивановны — втроем в маленьком доме теперь тесно. В чистом детском сердце обиды не осталось — свою мать малыши давно простили.